Мысли больше не идут ровным строем. Я стала тем, кого всю жизнь называла практиками. Сама же хотела, чо я переживаю, правда? Просто вот тут игра на носу, а у меня все фразы давно отточены, все такое одинаковое и будто топором обрубленное. "Больше экспрессии, давай мне страсть!" - кричал бы какой-нибудь второсортный фотограф, а не лезет. У меня вообще что-то такое, что Аленка называет "накрыло". Реально накрыло. Вроде, до зимы далеко, а у меня уже все чувства перемерзли. И я такая на автомате улыбаюсь и "все лучше всех!".
Шестого числа сдача отчетов, а у меня готово всего полтора. Ну ладно, один я честно "слижу" у одногруппника, а остальное... Как сказал Антошка, выкрутимся. А мне вот, честно говоря, как-то похер стало. Я сначала тут тряслась, что не успеваю и все такое. А вот вчера, буквально, вдруг стало совершенно плевать. Ну опоздаю я со сдачей... Фи, подумаешь. Какая мелочь. Однако на будущее учту с этим делом. Уж в этот раз точно.
Говорят, осень. А у меня за окном темно и дождь холодный, будто уже ноябрь на подходе.
Не знаю, что застревает и где. Но оно слишком... Делает слишком похабно-наплевательским. Сначала это было отчаяние, доходящее до злости с истерикой и слезами. Потом это была усталость. А сейчас... Я думаю, все просто возвращается в накатанную колею.
 Ateus совсем недавно писала очень верные мысли. Не помню, что там было, но вот как-то высокохудожественно и красиво она выразилась. Нет, не верные мысли. Такие мысли, обычно, неправильные. Скорее, там отражение моих. Вот, да. Но я не умею так, как она, я скажу своими словами. Накрывает тяжело и больно пыльным мешком по голове. Мне сегодня сон под утро приснился. Я стою в дверях морга, в самом помещении, где трупы на каталочках. А в большом окне в соседнем помещении вижу стеклянный небоскреб. И по этому идеально гладкому небоскребу спускается на четырех лапах белка. При том зверек размером с барсука. И в зубах небольшой серебристый чемоданчик несет. Спускается на землю и тут же становится человеком. И этот полуоборотень отдает чемоданчик мужику средних лет в темно-сером костюме и с зализанными волосами. И он в перчатках медицинских. Открыл, посмотрел на содержимое и отдал парням не самого опрятного вида, которые сидели у входа. Потом берет со стола какой-то орган и показывает мне и что-то спрашивает, мол, как тебе? И я отвечаю: "Какая прелесть!" - и чуть ли не тянусь погладить эту... сердце! Точно, то было сердце. И этот мужик довольно улыбается, обнимает меня и говорит, что скоро этот морг будет его. И тоже с обожанием поглядывает на сердечко. А я улыбаюсь, но мне противно от этого типа и не хочется, чтобы он трогал меня... И просыпаюсь... Отвратительные ощущения от сна. Целый день хожу и шугаюсь когда чего-нибудь случайно спиной коснусь.
Знаешь, хочется что-то сказать, но нет слов. Совершенно. И в голове все разбегается. Такая каша, просто невозможно.
Кто-то твердит мне, что мне не хватает человека рядом. Может быть, но я не хочу. Я еще не готова. Иногда хочется тепла человеческого, но я это давлю, чтобы не мешалось. Сейчас еще очень рано. И я больше не буду подпускать первого, подошедшего с теплом. Нет. Хватит с меня этого. И вообще, зачем мне кто-то, если я не собираюсь надолго задерживаться на одном месте.
 Ateus, милая, очень хочу тебе помочь, честно. Но не знаю как... Прости меня, родная, пожалуйста.